(Нью Йорк, 5 декабря 2013 года) – Федеральные прокуроры постоянно угрожают обвиняемым в распространении наркотиков чрезвычайно длительными тюремными сроками, чтобы вынудить их отказаться от своего права на суд и признать вину. Об этом говорится в опубликованном сегодня докладе Хьюман Райтс Вотч. В тех редких случаях, когда обвиняемые настаивают на суде, прокуратура приводит угрозы в исполнение. По последним статистическим данным, собранным Хьюман Райтс Вотч, сроки, к которым на суде приговаривают лиц, совершивших федеральные преступления в сфере незаконного оборота наркотиков, в среднем в три раза больше, чем у тех людей, которые пошли на сделку и признали вину.
В 126-страничном докладе «Предложение, от которого нельзя отказаться: как федеральные прокуроры в США вынуждают обвиняемых в распространении наркотиков признавать свою вину» рассказывается о том, как на всей территории США прокуратура вынуждает лиц, совершивших федеральные преступления в сфере незаконного оборота наркотиков, признавать вину. Для этого прокуроры используют угрозы или реальное предъявление обвинений в преступлениях, которые влекут за собой суровые, обязательные по закону приговоры, а также стремятся ужесточать приговоры за счет обязательных увеличений срока. В обмен на то, что обвиняемый признает свою вину, прокуратура обещает намного более мягкий приговор. Поскольку обвиняемым в делах о распространении наркотиков редко удается выигрывать суды, неудивительно, что 97% из них решают пойти на сделку и признать вину.
«Прокуратура дает обвиняемым в распространении наркотиков так называемый выбор: в самых вопиющих случаях это выбор между тем, чтобы признать вину и сесть на 10 лет в тюрьму, и тем, чтобы пойти в суд, рискуя получить там пожизненное заключение без права досрочного освобождения, – говорит автор доклада Джейми Феллнер, старший исследователь Хьюман Райтс Вотч по США. – Обвинители делают такие предложение, от которых почти никто из обвиняемых по делам о распространении наркотиков не может отказаться. Это и есть принуждение в чистом виде».
В 1980-х годах Конгресс принял законодательные акты о минимальных обязательных приговорах, согласно которым минимальный приговор для наркобаронов составляет 10 лет лишения свободы, а для торговцев среднего звена – пять лет. Однако поскольку по закону приговор привязан к весу и виду наркотиков, а не к конкретной роли преступника, прокуратура может выдвигать одинаковые обвинения с одинаковыми обязательными приговорами и против курьера, который доставляет пакет с наркотиками, и против главаря организации наркоторговцев, которому он эти наркотики везет. Почти половина (48%) из тех, кто совершил федеральные преступления в сфере незаконного оборота наркотиков, – это люди с низших ступеней иерархии, например уличные торговцы, курьеры; при этом от половины до трех четвертей из них приговаривают за преступления, которые караются обязательными приговорами.
Прокуратура также давит на обвиняемых по делам о распространении наркотиков и заставляет их признавать вину, угрожая им обязательным ужесточением наказания, которое применяется, если у человека уже имеется одна и более судимостей за распространение наркотиков или если на момент совершения преступления у него было при себе оружие. Если прокуратуре удается привести угрозы в исполнение, это добавляет десятки лет к сроку, который обвиняемому предстоит провести за решёткой. Получаемое в итоге наказание, по недавнему выражению федерального судьи Джона Глисона (Восточный район Нью-Йорка), «поражает своей чрезмерной жестокостью».
В одном из сотен дел, которые изучила Хьюман Райтс Вотч, мелкая торговка наркотиками Сандра Эйвери отказалась признать свою вину в обмен на 10 лет лишения свободы за хранение 50 грамм кокаина-крэка с намерением доставки. Основываясь на ее предыдущих судимостях за обычное хранение наркотиков, обвинение добилось ужесточения приговора до пожизненного заключения без права досрочного освобождения.
Помимо информации из конкретных дел, в докладе использованы материалы из многочисленных интервью с федеральными обвинителями, адвокатами и судьями. В него также вошла подготовленная Хьюман Райтс Вотч свежая статистика, детально характеризующая то, что в докладе называется «наказание за суд», – разницу между приговорами обвиняемым в распространении наркотиков, которые признали свою вину, и приговорами тем, кто прошел через суд. В сущности, наказание за суд – это та цена, которую прокуратура заставляет платить обвиняемых за то, что они используют свое право на суд.
«В том, чтобы предстать перед судом, нет никакого преступления, – отметила Феллнер. – Однако за то, что обвиняемые решают воспользоваться таким правом, их наказывают более суровыми приговорами».
Применять такое наказание за суд прокуратуре удается благодаря тому, что в делах, предусматривающих обязательное вынесение приговора, судья фактически играет роль стороннего наблюдателя. Если прокуратура решает добиваться обязательного наказания и подсудимый признан виновным, судья должен вынести такой приговор. Он не может выступать в своем обычном качестве и подбирать приговор в соответствии с поведением и виновностью каждого конкретного обвиняемого и делать так, чтобы приговор был не больше того, что необходимо для целей наказания.
Сделки о признании вины получили широкое распространение в значительной степени из прагматических соображений: ведь если бы до суда доходило каждое уголовное дело, перегруженная система уголовного правосудия захлебнулась бы, и Верховный суд США соглашается с такой логикой в своих решениях, санкционирующих сделки о признании вины. Однако в соответствии с принципами защиты прав человека – принципами, имеющими долголетнюю историю в уголовном правосудии США, – приговор по уголовному делу не должен быть суровей, чем требуется для привлечения виновного к ответственности и защиты общества.
Прокуратура предпочитает обязательные приговоры, поскольку они не только позволяют получить обвинительный приговор через признание вины, но и дают возможность в обмен на более мягкий приговор склонить обвиняемых к сотрудничеству с государством в уголовном преследовании других людей. «Мы не позволим полиции выбивать признания из подозреваемых, – отметила Феллнер. – А между тем угрозы пожизненным заключением могут оказаться не меньшим принуждением – и настолько же неправомерными».
В августе 2013 года генеральный прокурор Эрик Холдер распорядился, чтобы федеральные обвинители не предъявляли рядовым преступникам, совершившим ненасильственное преступление, обвинений, которые влекут за собой обязательные минимальные приговоры, и не пытались ужесточать приговоры путем увеличений срока, обязательных в случае предыдущих судимостей, если только поведение обвиняемого не оправдывает столь суровых мер. Пока еще слишком рано говорить о том, как будет реализовываться эта политика, однако в ней есть лазейки, которыми легко воспользоваться, и она не запрещает прокурорам добиваться суровых приговоров для тех подсудимых, которые отказываются признавать свою вину.
Кроме того, если прокуратура проигнорирует букву и дух политики Холдера, с этим ничего нельзя сделать. Если подсудимый признан виновным, судья обязан вынести подходящий обязательный минимальный приговор или применить ужесточение, которого добивалась прокуратура.
Хьюман Райтс Вотч настаивает, что генеральному прокурору следует потребовать от обвинителей, чтобы те добивались соразмерных приговоров для всех лиц, виновных в распространении наркотиков, независимо от того, признали они свою вину или намерены предстать перед судом. Он должен запретить прокурорам прибегать к угрозам либо добиваться намного более длительных сроков в приговоре лишь на том основании, что обвиняемый отказывается признавать вину. Что еще важнее, необходимо, чтобы Конгресс США убрал из законов обязательные минимальные приговоры и ужесточение приговоров для лиц, виновных в распространении наркотиков, и чтобы судьи могли выносить приговоры на свое усмотрение.
«При вынесении приговора окончательное слово должно оставаться за независимыми федеральными судьями, у которых нет ли личной, ни институциональной заинтересованности в исходе дела, – добавила Феллнер.– Судьям необходима свобода действий, чтобы приговоры в делах о распространении наркотиков были соразмерны совершённому преступлению, а не готовности признать свою вину».
В новой статистике, подготовленной Хьюман Райтс Вотч для доклада, использованы необработанные данные о приговорах по федеральным делам за 2012 год. Среди прочего, в ней содержится следующая информация:
• Средний приговор лицам, совершившим федеральные преступления в сфере незаконного оборота наркотиков и признавшим свою вину, составлял пять лет и четыре месяца лишения свободы; для осужденных по итогам суда – 16 лет.
• Те обвиняемые в распространении наркотиков, которые были осуждены за преступления, влекущие за собой вынесение обязательного минимального приговора, и которые признали вину, были приговорены в среднем к 82,5 месяцам лишения свободы, тогда как средний приговор, вынесенный через суд, составил 215 месяцев – разница в 11 лет.
• Среди обвиняемых в распространении наркотиков с предыдущими судимостями за серьезные преступления шансы получить ужесточение приговора на основании таких судимостей были в 8,4 раза выше для тех, кто решил предстать перед судом, чем для тех, кто признал вину.
• Среди обвиняемых в распространении наркотиков с применением оружия шансы получить законное ужесточение приговора за оружия были в 2,5 раза выше для тех, кто решил предстать перед судом, чем для тех, кто признал вину.
Ниже рассказывается о нескольких делах, упомянутых в докладе:
• Мэри-Бет Луни впервые совершила преступление и отказалась признавать вину в обмен на 17 лет лишения свободы за продажу метамфетамина и хранение оружия дома. Тогда прокурор подготовил новое обвинительное заключение с более серьезными обвинениями против нее. Суд признал Луни виновной и приговорил к 45 с половиной годам тюрьмы.
• Изначально Лашонду Холл обвинили в сговоре с целью распространения кокаина и крэка, что грозило ей 10 годами лишения свободы. Когда она отказалась признавать вину, прокуратура подготовила новое обвинительное заключение, ужесточив обвинения, касающиеся распространения наркотиков, и добавив два обвинения, связанные с оружием. Суд признал Холл виновной и приговорил к 45 с половиной годам тюрьмы.
• Рою Ли Клэю грозило 10 лет лишения свободы за сговор с целью распространения одного и более килограмма героина. Когда он отказался от сделки о признании вины, государство стало добиваться обязательного ужесточения приговора в связи с предыдущими судимостями. На суде Клэя признали виновным и приговорили к пожизненному заключению.
