Узбекистану не откажешь в отсутствии амбициозности. Еще каких-то пару – тройку лет назад невозможно было представить, чтобы Ташкент выдвинул свою кандидатуру в Совет ООН по правам человека, мотивируя заявку своими достижениями в этой области.
В резолюции о его создании говорится, что «члены Совета должны поддерживать самые высокие стандарты поощрения и защиты прав человека, в полной мере сотрудничать с Советом».
Это пока не про Узбекистан, где грубые нарушения прав человека остаются обыденным явлением. Прошло всего четыре года после смерти Ислама Каримова, 25 лет жестоко и авторитарно правившего страной.
Как бы там ни было, заявка на трехлетнее членство, по которой Генеральная Ассамблея будет голосовать 13 октября, вполне вписывается в реформаторскую повестку, заявленную президентом Шавкатом Мирзиёевым, который пришел на смену Каримову. Он убежден, что ему под силу перестроить архаичную экономику, покончить с международной изоляцией страны и повысить ее роль в международных делах. Именно в духе этой повестки Ташкент заверяет Совет ООН по правам человека в том, что Узбекистан «способен внести значительный вклад в защиту прав человека и ценностей ООН на региональном и глобальном уровнях».
Узбекистан входит в Азиатско-Тихоокеанскую региональную группу, которой выделено четыре места на этих выборах. Другие кандидаты от группы – это Китай, Саудовская Аравия, Непал и Пакистан.
Подвижки в правах человека за время президентства Мирзиёева с 2016 г. были в целом благожелательно встречены международными партнерами и правозащитными организациями. Речь, в частности, идет об освобождении десятков политзаключенных и мерах по искоренению принудительного труда.
С другой стороны, заявка Ташкента напоминает о необходимости проверки делом реального прогресса в области прав человека в Узбекистане. В стране сохраняются серьезные нарушения, такие как пытки и жесткие ограничения на свободу слова, собраний и религии. Пока не приходится говорить о политическом плюрализме и ликвидации всесилия госбезопасности.
Участники голосования на Генеральной Ассамблее не должны поддаваться иллюзиям. Нужно использовать голосование как повод для того, чтобы напомнить Ташкенту о его прежних обещаниях и предложить ему озвучить реальные планы на период членства в Совете.
Повестка вполне ясна. За последнее время два договорных органа ООН указали на застарелые проблемы с правами человека в Узбекистане. В ноябре 2019-го Комитет против пыток отметил, что «сотрудниками правоохранительных, следственных и пенитенциарных органов государства-участника, по их подстрекательству и с их согласия все еще регулярно совершаются акты пыток и жестокого обращения». Комитет указал, что его рекомендации в этой области не были осуществлены, хотя именно борьба с пытками обозначена Ташкентом в качестве одного из обещаний в рамках заявки на членство в СПЧ ООН.
В апреле этого года Комитет по правам человека выразил обеспокоенность не только в связи с пытками, но и относительно «неправомерного ограничения свободы вероисповедания, выражения мнений, собраний и ассоциации».
Между тем наглядный неправительственный тест правочеловеческого рейтинга Узбекистана показывает, что правительству еще есть над чем поработать, прежде чем претендовать на членство в главном правозащитном органе ООН. 13 так называемых «специальных процедур» ООН уже давно ожидают приглашения на посещение страны (в рейтинге в качестве допустимого указывается не более пяти неудовлетворенных заявок). Власти, как следует из рейтинга, также отмалчиваются по поводу прессинга на гражданское общество внутри страны и не идут на полноценное сотрудничество с международными правозащитными структурами.
Для демонстрации своей приверженности правам человека Узбекистан уже сейчас мог бы пойти на ряд шагов. В частности, как рекомендовано Комитетом против пыток, власти могли бы инициировать расследования по заявлениям множества бывших политзаключенных о пытках в местах лишения свободы, параллельно занявшись вопросами их реабилитации.
Узбекистан заметно продвинулся в том, что касается сокращения масштабов ежегодной принудительной мобилизации граждан на сбор хлопка, однако проблема до конца не решена. В сезон 2019 года на поля было отправлено свыше 100 тысяч человек. В этом месяце стартует сезон сбора урожая – 2020, и правительство должно организовать независимые от власти каналы найма работников, чтобы этот процесс стал по-настоящему добровольным. Параллельно нужно разрешить международным организациям и профсоюзам мониторить привлечение и использование трудовых ресурсов.
Узбекистан должен использовать промежуточный доклад к универсальному периодическому обзору на Совете ООН по правам человека в этом году, чтобы безотлагательно обратиться к решению вопроса, регулярно поднимаемого другими правительствами и столь же регулярно отвергаемого Ташкентом. Речь идет о декриминализации половых отношений между мужчинами по взаимному согласию. Наряду с Туркменистаном Узбекистан остается последним из двух постсоветских государств, где еще сохраняется такая уголовная статья, и в его интересах поскорее выбыть из этого списка.
На прошлогодних консультациях с участием представителей государств, национальных органов по правам человека и правозащитных организаций, посвященных совершенствованию работы СПЧ ООН, участники, среди прочего, пришли к выводу, что правительства зачастую рассматривают членство в Совете как некий «бонус», вплоть до «свидетельства международного одобрения неблагополучной ситуации c правами человека в их стране». Эксперты предложили развернуть акценты в сторону превращения членства в тест на приверженность того или иного правительства соблюдению высоких стандартов как внутри страны, так и за рубежом.
Нынешней осенью Узбекистан вступает в пятый год при президенте Мирзиёеве, и в рамках заявки на членство в СПЧ ООН ему предстоит пройти серьезный экзамен. За прошедшие годы сделано многое, но основные вопросы прав человека еще только ожидают своего решения.
