Незаконные нападения на медицинские объекты в Нагорном Карабахе

В ходе недавних исследований, которые Human Rights Watch проводила в регионе, в поле нашего зрения оказались три эпизода незаконных ударов азербайджанских сил по медицинским объектам в период полуторамесячных боевых действий в Нагорном Карабахе осенью прошлого года.

Мы задокументировали неоднократные незаконные удары по районной больнице в Мартакерте в сентябре – ноябре 2020 г. и незаконный удар по военному госпиталю на окраине города в октябре. На тот момент оба медучреждения фактически находились в прифронтовой зоне.

Удар по военному госпиталю был нанесен с использованием израильской реактивной системы залпового огня LAR-160 в модификации со спутниковым наведением, что дает основания предполагать его преднамеренный характер. Удары по районной больнице, в том числе с использованием РСЗО «Град» и кассетных боеприпасов, представляются неизбирательными.

В результате ударов оба медучреждения получали повреждения, и нарушалась их работа, однако ни убитых, ни раненых не было.

Наблюдения не месте, анализ видео (преимущественно из соцсетей) и спутниковых снимков позволили нам идентифицировать в Мартакерте целый ряд законных военных целей, причем некоторые находились вблизи пострадавших медучреждений. Размещая военные объекты, снаряжение или личный состав в городской застройке и вблизи медучреждений, власти Нагорного Карабаха и Армении создавали риски для гражданского населения и медперсонала и пациентов.

Мы также задокументировали преднамеренное нападение предположительно азербайджанских сил на армянскую машину военной скорой помощи 28 сентября, в ходе которого был застрелен военврач.

Ранее Human Rights Watch задокументировала повреждения двух больниц в Степанакерте (в Азербайджане административный центр Нагорного Карабаха называют Ханкенди) в результате неизбирательных азербайджанских ударов в октябре и лечебно-диагностического центра в Барде – в результате неизбирательного удара армянских сил в том же месяце.

Медицинские учреждения являются гражданскими объектами, а медицинский персонал – гражданскими лицами, которые пользуются особой защитой и покровительством в соответствии с законами и обычаями войны. Сюда относятся больницы, поликлиники, медицинские центры, машины скорой помощи и другой медицинский транспорт как военной, так и гражданской принадлежности. Участники конфликта обязаны не допускать создания угроз медицинскому персоналу или причинения ему вреда и не допускать нападений на больницы и машины скорой помощи или повреждения их.

Приводимый здесь анализ незаконных нападений не претендует на то, чтобы считаться исчерпывающим документированием ударов по медицинским объектам в период осенних боевых действий. Азербайджанская сторона утверждала, что по состоянию на 13 октября пострадали шесть медицинских объектов. Представители армянской стороны сообщили нам о повреждении по меньшей мере девяти медицинских объектов: в Степанакерте, и в Мартакертском, Мартурнинском и Аскеранском районах Нагорного Карабаха.

Предположительно преднамеренный удар по военному госпиталю в Мартакерте

14 октября 2020 г. азербайджанские силы, как представляется – преднамеренно, обстреляли из РСЗО военный госпиталь в селе Агабекаланж, расположенный у дороги с юго-западной окраины Мартакерта.

Работники госпиталя рассказали Human Rights Watch, что с начала боевых действий 27 сентября там оказывали первую помощь раненым (до 130 человек в день), после чего их отправляли в Степанакерт для дальнейшего лечения.

Ближайший военный объект располагался у шоссе в полутора километрах южнее. На спутниковых снимках от 8 октября видно попадание по одной из построек этого объекта (повреждена крыша). В пределах 350 м юго-западнее госпиталя также видны позиции, оборудованные еще до начала осенних боев. Примерно в 150 м севернее госпиталя видны земляные насыпи.

Поскольку Мартакерт и окружающая территория часто подвергались артобстрелам азербайджанских сил, врачи работали в укрепленном подвале двухэтажного здания госпиталя и там же спали.

Мы побывали там в ноябре и зафиксировали значительные повреждения в результате удара. Почти полностью разрушена была небольшая постройка у ворот, сильно пострадал жилой корпус персонала в глубине территории. На внешних стенах главного здания имелись следы осколочно-фугасного воздействия, выбиты окна.

На момент осмотра на территории находилось несколько остовов сгоревших машин, идентифицировать которые не представлялось возможным. По словам персонала, большинство были машинами военной скорой помощи.

63-летний слесарь Саша Багирян и 20-летний волонтер Айк Агаджанян, приписанный к госпиталю для переноски раненых и выполнения вспомогательных работ, рассказали, что удар был нанесен между 16:00 и 16:30. По спутниковым снимкам время удара определяется между 11:48 14 октября и 11:54 15 октября (время местное). В тот момент оба наших собеседника были в подвале, где врачи оперировали трех раненых военнослужащих.

По их словам, слышно было поочередно четыре разрыва. Агаджанян показал нам четыре воронки: две на территории у ограды в нескольких метрах друг от друга; одну на шоссе у ворот; одну в глубине территории позади главного здания рядом с жилым корпусом для персонала. Во всех этих местах мы обнаружили многочисленные фрагменты боеприпасов.

На основании осмотра воронок и фрагментов боеприпасов, а также с учетом кучности четырех попаданий можно предполагать, что удар наносился реактивными снарядами EXTRA израильской РСЗО LAR-160 (вариант со спутниковым наведением). Стокгольмский международный институт исследования проблем мира (SIPRI) приводит сведения о передаче таких РСЗО и реактивных снарядов к ним из Израиля в Азербайджан в 2005 – 2006 гг. Каждый снаряд оснащен унитарной боевой частью, снаряженной 120 кг взрывчатого вещества и, как утверждает производитель, круговое вероятное отклонение не превышает 10 м благодаря системе спутникового наведения.

С учетом наличия примерно в 350 м давних военных позиций и интенсивных обстрелов этого района в период осенних боев удар по госпиталю 14 октября мог быть неизбирательным, однако заявленная точность РСЗО LAR-160 дает основания говорить о том, что это нападение, возможно, было преднамеренным.

На крыше госпиталя не было отличительной эмблемы в виде красного креста, однако омбудсмен самопровозглашенной республики Арцах заверял Human Rights Watch, что этот госпиталь был давно и хорошо известен, всегда использовался только по прямому назначению, и его координаты передавались Международному комитету Красного Креста. Крупная эмблема в виде чаши со змеей помечала ворота госпиталя. По словам персонала, машины скорой помощи подъезжали туда круглосуточно.

Один из сотрудников госпиталя показал нам небольшое одноэтажное здание примерно в 100 м позади госпиталя, где, по его словам, хранились противопехотные мины, но «[военные] забрали все мины и увезли отсюда, когда в сентябре начались бои». Склад противопехотных мин, теоретически, мог быть законной военной целью, и армянские силы, размещая такой объект в непосредственной близости от госпиталя, подвергали опасности и персонал, и пациентов. Однако, как сказал нам тот же сотрудник, на момент удара здание стояло пустым, и никаких военных позиций на территории не было.

Неизбирательные удары по районной больнице Мартакерта

Мартакертская районная больница (ЗАО «Мартакертское районное медобъединение им. Р.Базяна») находится на северном конце ул. Сахарова, который сильно пострадал от артобстрелов во время осенних боев.

На южном конце той же улицы, примерно в 800 м от больницы, располагался военный объект с огневыми позициями и военной техникой. Местный житель рассказал, что там в течение всего времени активных боевых действий дислоцировался его батальон. На момент нашего посещения в ноябре этот объект был заметно поврежден огнем артиллерии.

Примерно в 250 м от больницы располагался еще один военный объект, где по состоянию на 8 октября отмечалась заметная активность. На спутниковом снимке от 11:54 27 сентября 2020 г. (время местное) видны свежие разрушения как минимум пяти построек на северной оконечности объекта, что говорит о том, что по нему было несколько попаданий уже через считаные часы после начала активных боевых действий.

 

На спутниковых снимках видны десятки огневых позиций и земляных насыпей, которые находились в районе больницы к 27 сентября, некоторые – на удалении всего 350 м. Эти позиции особенно заметно сосредоточены в восточной части города и ориентированы в направлении линии фронта. Судя по спутниковым снимкам, по состоянию на 8 октября на некоторых присутствовала крупная техника, что может указывать на их продолжавшееся использование.

От надежных местных источников нами получена видеозапись от 6 октября: в кадре личный состав движется по ул. Сахарова примерно в 100 м южнее въезда в больницу.

Из-за интенсивных обстрелов, которым этот район подвергался с первых дней боев, 4 октября персонал больницы был эвакуирован, а сама больница реорганизована в военно-медицинский пункт армянских сил по сортировке раненых.

По словам завхоза, регулярно проверявшего объект после эвакуации оттуда гражданского персонала, за полтора месяца боев по больнице было несколько попаданий.

На спутниковых снимках от 8 октября видны несколько воронок в непосредственной близости от военного объекта в 250 м от больницы. На видео от 6 октября видна большая воронка на проезжей части примерно в 210 м западнее больницы.

Трое свидетелей заявили, что сильнее всего больница пострадала 9 ноября, когда этот район обстреливался наиболее интенсивно. На спутниковых снимках видно попадание по военному объекту в 250 м от больницы в период между полуднем 9 ноября и утром 10-го.

Мы побывали в больнице 24 ноября и зафиксировали заметные осколочно-фугасные повреждения стационара и соседней поликлиники. На территории были разбросаны многочисленные фрагменты боеприпасов, в том числе реактивных снарядов РСЗО «Град» и кассетных боеприпасов РСЗО LAR-160. Хирург Тигран Арзуманян и педиатр Хачатур Меликян рассказали, что крыша больницы повреждена в нескольких местах.

По их словам, с началом артобстрелов 27 сентября всех 39 пациентов, включая детей и рожениц, перевели в подвал. Тех, у кого состояние здоровья позволяло, в тот же день выписали, остальных в кратчайшие сроки эвакуировали в Степанакерт (в 46 км).

Оба врача также рассказали, что в первый день боев в больнице оказали первую помощь 80 раненым военнослужащим (78 – с осколочными ранениями) и нескольким раненым гражданским лицам.

«У нас пропало электричество, так что раненых с фонариками обрабатывали, - сказал Меликян. – Когда сюда первый раз попало, то бабахнуло с такой силой, что в подвале плитка в воздух взлетела». Через несколько дней персонал был эвакуирован в село Члдран, где до окончания боевых действий занимался оказанием первой помощи раненых.

В силу большого числа попаданий по больнице нам не удалось соотнести конкретные удары с причиненным ущербом. Однако использовавшиеся азербайджанскими силами РСЗО «Град» и кассетные боеприпасы не обладают достаточной точностью, чтобы избежать ущерба гражданским объектам в зоне поражения.

Осколочно-фугасные боеприпасы с большой площадью поражения могут иметь большой радиус поражения, быть заведомо неизбирательными или доставлять одновременно множество боеприпасов, что приводит к значительным жертвам среди гражданского населения в населенных районах. Нередко один и тот же боеприпас может подпадать под две из указанных категорий.

РСЗО «Град» оснащается неуправляемыми реактивными снарядами и предназначена для поражения больших площадей. На основании осмотра фрагментов и воронок Human Rights Watch пришла к заключению, что азербайджанские силы использовали реактивные снаряды с головной частью усиленного осколочного действия (снаряжается стальными шариками).

РСЗО «Град» не обеспечивает достаточной прицельности для проведения различия между военными целями и гражданскими лицами и гражданскими объектами, такими как жилые дома и школы, не используемые в военных целях. В силу этого их применение по населенным районам нарушает запрет неизбирательных нападений в международном гуманитарном праве.

Кассетные боеприпасы, которые в данном случае доставлялись реактивными снарядами РСЗО LAR-160 (мы нашли на территории недалеко от воронок фрагменты двух таких снарядов), являются заведомо неизбирательным оружием, которое запрещено международным договором. Как правило, в воздухе на определенной высоте происходит выброс на большую площадь десятков или даже сотен суббоеприпасов, поражающих комбатантов и гражданских лиц без разбора. Значительный процент не срабатывает и фактически превращается в противопехотные мины.

Местность, на которой присутствуют неразорвавшиеся суббоеприпасы, остается опасной до их сбора и уничтожения. И Азербайджан, и Армения широко использовали кассетное оружие в ходе осенних боевых действий 2020 г. Использование кассетных боеприпасов свидетельствует об откровенном пренебрежении жизнью гражданского населения, и обе страны должны присоединиться к запрещающей их Конвенции по кассетным боеприпасам, которую ратифицировали 110 государств. Они также должны безотлагательно взять на себя обязательство отказаться от использования неизбирательного оружия, такого как РСЗО «Град», в населенных районах.

Преднамеренное нападение на машину военной скорой помощи

28 сентября пятеро предположительно азербайджанских военнослужащих атаковали машину скорой помощи в Кельбаджарском районе. В результате 26-летний военврач Саша Рустамян погиб, водитель и находившийся в машине сержант армянской армии были ранены.

В тот момент Кельбаджарский район, который теперь контролируется Азербайджаном, находился в зоне контроля армянских сил. 26-летний водитель и 41-летний сержант в отдельных интервью рассказали, что нападение произошло между 13:00 и 14:00 у Омарского перевала, который тогда находился в непосредственной близости от линии фронта. Машина должна была забрать раненых, и сержант показывал дорогу.

Внезапно путь преградили пятеро вооруженных автоматами военнослужащих в камуфляже, которые выглядели как патруль. Машина остановилась метрах в 25 – 30 от них. Рустамян вышел узнать, в чем дело, но по машине был открыт огонь.

«Наверное, [Рустамян] решил, что это наши … , а потом все сразу так быстро», - рассказал сержант. Родственники Рустамяна показали Human Rights Watch свидетельство о смерти, в котором указано, что тот умер от множественных огнестрельных ранений. Саша Рустамян незадолго до гибели окончил Ереванский государственный медицинский университет.

«Лобовое стекло все пулями изрешетило», - рассказал водитель. Он ощупал себе голову, на руках осталась кровь. Водитель дал задний ход и опрокинул машину на бок у обрыва. Он видел, как Рустамян бежал назад к машине, в десяти метрах от нее был ранен в спину и упал. «Я понял, что он уже мертвый, - рассказал водитель. – Выдавил рукой остатки стекла, выполз наружу, закрыл глаза и скатился в ущелье. … Оно глубокое… Пока катился, услышал взрыв.»

Сержант, который получил ранение в предплечье, рассказал, что выбрался из машины через заднюю дверь и тоже скатился в ущелье, но не до конца, а только до ровной площадки  несколькими метрами ниже. Оттуда он видел, как военнослужащие подошли к машине и обыскали ее, после чего подорвали. Когда они ушли, сержант выбрался наверх и прошел около четырех километров по дороге, пока не встретил армянский военный грузовик. Получив от него информацию о случившемся, военные нашли и водителя. Позднее другая группа армянских военнослужащих забрала тело Рустамяна.

У водителя диагностировали сотрясение мозга, легкие травмы и сильный шок; он месяц провел в госпитале. Сержант на момент нашего интервью в декабре находился в госпитале с ранением в руку.

Машина скорой помощи представляла собой типовой медицинский УАЗ-3962 защитного цвета. Она имела ясно видимые эмблемы в виде красного креста, в том числе в верхней части лобового стекла, и надпись «Медслужба» на боку. В момент нападения водитель, сержант и врач были в армянской военной форме, и у врача на рукаве был шеврон военно-медицинской службы. У водителя был автомат, который врач держал на коленях, пока они ехали, но оставил в машине, когда вышел к «патрулю».

Наличие у личного состава санитарных формирований оружия для самообороны не составляет «действий, направленных против неприятеля» и не лишает машину защищенного статуса.

Ни водитель, ни сержант не разглядели знаков различия на форме остановивших их людей и не слышали их речи. Общий контекст дает веские основания предполагать, что нападавшие были азербайджанскими военнослужащими.

Машины скорой помощи пользуются защитой международного гуманитарного права как подвижные санитарные формирования медицинской службы. Присутствие в машине военнослужащих и огнестрельного оружия не лишает ее такого покровительства, если только она не используется для совершения действий, направленных против неприятеля (например, для подвоза на фронт личного состава или совершения нападений). У нас нет фактов, которые указывали бы на такое использование машины 28 сентября.

Остановившие машину военнослужащие обязаны были принять все разумные меры предосторожности, чтобы убедиться в том, что машина и находящиеся в ней лица являются законными военными целями. Нападение на имевшую отличительные эмблемы машину скорой помощи и убийство военврача Рустамяна выглядят целенаправленных и могут составлять военное преступление.